Чем плоха идея вернуть Дзержинского на Лубянку
Две новости практически одновременно пришли на этой неделе. Новость номер один. Лидер КПРФ Зюганов обратился к Путину с просьбой восстановить памятник Дзержинскому на Лубянской площади. Новость номер два. Согласно социологическим опросам, лидер КПРФ Зюганов опустился на третье место в списке самых популярных кандидатов в президенты: впереди Геннадия Андреевича не только Путин, но и Жириновский. Совпадение во времени этих двух новостей, разумеется, является случайностью. Но в каждой случайности есть лишь доля случайности.
Унизительная для Зюганова ситуация, когда впереди него оказался даже Жириновский — это закономерный финал многолетнего политического курса верхушки КП РФ. В современной России как никогда высок спрос на левые идеи. Общество жаждет социальной справедливости. Но политическая партия, которая считает себя ведущей левой силой страны, глуха к этому общественному запросу.
фото: Александр Астафьев
В верхушке партии Зюганова не хотят даже думать о реальных проблемах реальных людей. Вместо этого публике предлагают виртуальные политические игрища: мол, давайте вернем в центр Москвы памятник основателю ВЧК, “символу честности и бескорыстия” Феликсу Дзержинскому и все у нас наладится! Не наладится, Геннадий Андреевич! “Общественные язвы” врачуются совсем по-другому.
Во время своей недавней поездки в Лондон я приобрел книгу известного историка Памелы Хорн про “частную жизнь английского высшего класса после Первой мировой войны”. Откровенно признаюсь: прежде всего я ожидал найти в этой книге какие-нибудь занимательные исторические сплетни и мои ожидания не были обмануты. Но кроме описаний фривольной жизни избалованных лордов и леди я получил еще и неожиданный “бонус”: детальный рассказ о поразительной трансформации британского общества в период между двумя мировыми войнами.
До 1914 года британское общество не так уж сильно отличалось от того общества, которое существовало в Российской империи. В стране было множество аристократов-латифундистов: владельцев огромных земельных угодий, которые смотрели на своих арендаторов-крестьян сверху вниз. Но после окончания Первой мировой войны огромные поместья в Британии начали стремительно исчезать. Почему? Не потому, естественно, что правительство приняло решение “раскулачить” помещиков. Помещики избавлялись от своих владений добровольно или, вернее, добровольно-принудительно. Налоги на землю и другие сборы выросли настолько, что владеть огромными территориями стало невыгодно.
В стране по сути произошла мирная революция. Революция, которая еще через поколение привела к появлению в Британии бесплатной всеобщей системы здравоохранения и прочих социальных гарантий – системы, которая в отличие от нашей не рассыпалась до сих пор. К чему я все это говорю? К тому, что для достижения в обществе реальной социальной справедливости, совсем не обязательно устраивать кровавые государственные перевороты. Иногда можно просто работать в том обществе, которое есть – работать не на уровне лозунгов, а на уровне конкретных, тщательно продуманных экономических решений.
Сейчас в России именно такой момент. В стране ощущается острый идейный голод. Страна готова к восприятию новых идей по переустройству существующей социальной системы. Страна готова слушать не только власть. Но этот запрос на альтернативу так и остается неудовлетворенным. Партия Зюганова искренне считает себя главным борцом за социальную справедливость в России. Однако считать себя кем-то и являться этим кем-то – это не совсем одно и тоже. Суть всей деятельности верхушки партии Зюганова, к сожалению, заключается в слове имитация – имитации борьбы за власть, имитации борьбы за социальную справедливости.
Для власти подобная ситуация безумно удобна. Для общества – неудобна совсем. Есть такой старый-престарый анекдот. Некто вопрошает у Бога: “ Господи, ну почему я ни разу в своей жизни не выиграл в лотерею?” И тут с неба раздается громоподобный голос: “ Потому, что за всю свою жизнь ты ни разу не купил лотерейный билет!” КПРФ – это партия, у которой есть все возможности “ купить лотерейный билет”. У партии Зюганова есть поддержка в обществе, свой актив, свои интелектуальные ресурсы. У нее, наконец, есть бренд главной левой политической силы страны. Но все это не используется так, как это могло бы использоваться. Весь пар уходит в гудки вроде призывов вернуть на Лубянскую площаль памятник Дзержинскому.
Впрочем, даже “гудки” бывают разные. Бывают “гудки” своевременные, благозвучные, берущие за душу, несущие в себе важный политический мессидж. А бывают гудки, которые свидетельствуют только об одном: издающий их пароход заплыл куда-то очень сильно не туда. “ Гудок” партии Зюганова по поводу Дзержинского – явно из этой грустной второй категории. В советское время было много того, о чем сейчас можно вспомнать с ностальгией. Но к деятельности первого руководителя советских карательных органов это точно не относится. И любому человеку, который хоть сколько-нибудь знает историю, это прекрасно известно.
Спрашивается поэтому: на что тогда рассчитывает Зюганов, в очередной раз рисуя на своих знаменах “светлый лик друга детей” Феликса Эдмундовича? Неужели на привлечения нового, ранее не охваченного КПРФ электората? Нет, конечно. Новый электорат и соответственно потенциальные внутрипартийные соперники Геннадию Андреевичу совсем не нужны. Зюганов не хочет испугать костяк избирателей КПРФ, состоящий из людей старшего поколения. И в каком-то смысле такая позиция понятна и простительна. Однако политическая партия, которая не развивается и не эволюционирует, обречена на деградацию.
И это касается не только будущего главной левой силы, но и ее настоящего. Конкретнее об этом может рассказать, например, Владимир Вольфович – со своего почетного второго места. Привыкайте, Геннадий Андреевич! В неформальной политической табели о рангах вы, похоже, обречены сдвигаться все дальше в хвост очереди!